древние вогульские духи истомившиеся от безмолвия закрывали глаза на то что я не был шаманом
сотни лет без собеседника это - знаете ли - не всякий вынесет при таком дефиците общения заговоришь и с маленьким мальчиком в очках перемотанных изолентой
я стою у окна гордый город разморенный жарой еще верит в то что он жив но время наступит и лоси выйдут из леса и будут бродить по растрескавшемуся асфальту недоверчиво принюхиваясь к запаху ржавой стали и разлагающейся плоти
иногда встречаешь на летней улице девушку без пупка или слышишь отчетливо разговор на незнакомом языке в соседней комнате где никого нету или выходишь ночью на кухню попить воды и видишь высоко в небе медленно летящего ангела
несмотря на все принимаемые меры в работе Полиции Реальности до сих пор случаются накладки
У Левушки М. было много различной мебели. И даже стулья от Филиппа Старка. Ну не совсем, конечно, от Филиппа Старка, а по мотивам, но все же. Но больше всей этой мебели Левушка М. любил старый проперженный диванчик. Когда Левушка М. купил новую квартиру в дорогом элитном доме на гонорары от статей в газете «Эрекция» и книги, вышедшей в издательстве «Еврожопа», он первым делом, невзирая на протесты жены, перетащил в новую квартиру диванчик. Дело в том, что диванчик обладал чудесным, известным одному Левушке М., качеством. Как у любого потомственного интеллигента у Левушки М. была совесть. И эта совесть страдала, не в силах примириться с обстоятельствами, которые в России традиционно были для совести какими-то неудобными. Но вот если сесть на диванчик и начать тихонько попукивать, совесть моментально применялась к обстоятельствам, и тут же в порыве невыразимого счастья начинала что-нибудь строчить о властной вертикали или евразийской империи. За это ей (то есть не ей, а Левушке М., конечно) хорошо платили. ( Collapse )
"Российские граждане, сотрудничающие с иностранными разведками, могут связаться с ФСБ России по телефону доверия с тем, чтобы стать агентами-двойниками. В этом случае денежное вознаграждение, получаемое такими агентами от иностранных спецслужб, будет полностью сохранено, и с ними будут работать сотрудники ФСБ РФ высочайшего класса. При этом будет гарантирована анонимность и конфиденциальность."
Я хочу попасть в Западные Земли – они лежат прямо перед нами, на том берегу бурлящего потока. Это поток ледяных нечистот, именуемый Дуадом – помнишь? Вся грязь и ужас, страх, ненависть, болезни и смерть в истории человечества пролегли между тобой и Западными Землями. Струись, Дуад! Мой кот Флетч растягивается рядом со мной на кровати. Ветви дерева – словно черные кружева на фоне серого неба. Прилив радости. Сколько времени нужно человеку, чтобы постичь, что он не хочет и не может хотеть того, что он «хочет»? Только побывав в Аду, можно увидеть Рай. Воспоминания из Страны Мертвых, приливы блаженной вневременной радости, радости столь же древней, как страдание и отчаяние.
герои супермаркетов, несчастные идиоты, катят тележки, наполняют их достижениями цивилизации – мясом мертвых животных, ядами в цветных упаковках, бессмысленными игрушками, сокращающими ожидание, синтетической похотью, силиконовой красотой....
ты надешь свое лучшее платье, я достану обручальные кольца. мы спрячемся за парапетом между паркингом и туалетом –
это будет наш праздник, красный праздник, красный праздник – праздник Красной Смерти
полюбуемся лицами ближних в линзах оптического прицела, насладимся музыкой битых витрин и запахом горящей резины... неужели тебе их жалко? эти люди никогда не жили – мы стреляем по мертвецам, мы охотимся на манекенов... пиво течет по асфальту из разбитых бутылок, смешиваясь с кровью и яичными желтками...
сегодня наш праздник, красный праздник, красный праздник – праздник Красной Смерти
ты наденешь белье королевы, я побреюсь серебрянной бритвой. мы отправимся на дискотеку, и возьмем два лишних патрона.
потом, за гаражами, после прощального поцелуя, я спрошу тебя: – Ты никогда не замечала, что смерть и любовь – два слова женского рода с одинаковым количеством букв? я скажу тебе: – все, что мы сделали – глупо... все, что с нами сделали – подло... ты слышишь шум вертолета... или это стучит мое сердце? я тебе доверяю настолько, что нажму на курок первым.
это был наш праздник, красный праздник, красный праздник – праздник Красной Смерти